Недавно ушедший в отставку бессменный руководитель Росалкогольрегулирования Игорь Чуян смог драконовскими мерами добиться двух взаимосвязанных результатов — вернуть значительную часть отечественного рынка спиртного в правовое поле и тем самым серьезно увеличить поступление в бюджет алкогольных акцизов.
Фото: expert.ru
Но на фоне этих успехов лишь еще сильнее стали заметны другие проблемы отрасли: низкое качество во многих сегментах алкогольной продукции, слабая диверсификация предложения, а главное, сохранение всех предпосылок для существования значительного теневого и нелегального рынка алкоголя. Решение этих проблем выходит далеко за рамки полномочий Росалкогольрегулирования — скорее, стоит говорит о маловнятной алкогольной политике государства в целом, несмотря на радующую глаз чиновников официальную статистику потребления спиртного.
Алкоголь в ежовых рукавицах
Игорь Чуян, возглавлявший Росалкогольрегулирование (РАР) с самого момента создания этой структуры в 2008 году, на протяжении многих лет был одним из самых критикуемых чиновников российского правительства. Претензии к Чуяну возникали как у коллег во властных структурах, так и у представителей регулируемого им рынка — последние высказывались главным образом анонимно, прекрасно зная о тяжелой руке руководителя РАР. Поворотным для российской алкогольной отрасли стал 2011 год, когда значительное число производителей не смогли пройти перелицензирование и были вынуждены уйти с рынка, причем в некоторых регионах это напоминало настоящий разгром. Например, в Северной Осетии, которая на протяжении двух десятилетий была одним из крупнейших в России производителем алкоголя, в результате чистки почти не осталось легально действующих предприятий.
Недруги Игоря Чуяна видели за резким сокращением численности алкогольных предприятий влияние братьев Аркадия и Бориса Ротенбергов, в чью сферу интересов еще в начале прошлого десятилетия вошел государственный алкогольный холдинг «Росспиртпром», где несколько лет проработал будущий руководитель РАР. Весной 2010 года в интервью «Коммерсанту» Аркадий Ротенберг признавал, что его банк «Северный морской путь» является кредитором «Росспиртпрома», который в последние годы активно консолидировал алкогольные активы. После завершения сделки по приобретению ряда крупных спиртзаводов у бизнесмена Валерия Яковлева в 2016 году «Росспиртпром» действительно стал крупнейшим игроком этого рынка — по имеющимся оценкам, его доля превысила порядка 60%. Затем вице-премьер российского правительства Александр Хлопонин поставил вопрос о введении государственной монополии на продажу спирта, и осенью 2016 года соответствующий законопроект был внесен в Госдуму.
Неудобные вопросы к Чуяну вновь возникли незадолго до его отставки. В апреле этого года ЦБ РФ отозвал лицензию у столичного ОФК Банка, который активно кредитовал игроков алкогольного рынка. Как выяснилось в дальнейшем, в 2013—2016 годах председатель правления этого банка Николай Гордеев предоставлял необеспеченные кредиты на общую сумму более чем 14 млрд рублей компаниям, связанным с дистрибьютором алкоголя «Статус групп». Эта компания с офшорными корнями в одночасье ворвалась на российский рынок, к 2015 году установив контроль над примерно 15% реализации водки в денежном выражении. Это дало основание Совету Федерации поставить вопрос о поиске бенефициаров «Статус групп», причем спикер сената Валентина Матвиенко вновь напомнила о многочисленных слухах об аффилированности Игоря Чуяна с алкогольным бизнесом. Бенефициары компании до сих пор не нашлись, но и триумф «Статус групп» оказался недолгим: в начале нынешнего года компания подала на банкротство. Этому предшествовал крупный скандал вокруг заводов в Кабардино-Балкарии, где по заказам «Статус-групп» разливалась дешевая водка, который обернулся практически полным сворачиванием производства алкоголя и в этой кавказской республике.
Однако, если абстрагироваться от этих сюжетов, следует признать, что на протяжении всех почти десяти лет работы Игоря Чуяна во главе РАР его деятельность преследовала совершенно понятную цель государственной политики — повышение прозрачности алкогольного рынка, который на протяжении долгого времени был крайне криминализован. Главным «монументом» работе Чуяна стало распространение на все уровни оборота алкоголя Единой государственной автоматизированной информационной системы (ЕГАИС), что позволило существенно снизить долю нелегального сегмента рынка. Последним аккордом в этом процессе стало практически тотальное введение ЕГАИС в рознице начиная с 2016 года, после чего бюджет практически сразу ощутил приток алкогольных акцизов. В 2017 году поступления в федеральный бюджет от акцизов на алкоголь выросли на 11%, до 363 млрд рублей, причем главным образом это произошло за счет крепкоалкогольного сегмента, где прирост составил 45,6%. Очевидно, что главным причиной этого стал уход из розницы значительной части «левой» водки, которую теперь практически невозможно провести по кассе, поскольку каждая легальная продажа фиксируется в системе ЕГАИС.
«Что бы ни говорили о Чуяне и что бы ему ни приписывали, он оставил после себя самое главное — легальный алкогольный рынок, — говорит Вадим Дробиз, руководитель Центра исследований федерального и региональных рынков алкоголя (ЦИФРРА). — Мало найдется в России других чиновников, которые сделали нечто подобное. Недовольных Чуяном, обиженных на РАР — тысячи, поскольку при нем закрылось 70 процентов заводов, которые производили алкогольную продукцию, легальную и нелегальную. Но результат — внедрение системы ЕГАИС и создание легального рынка алкоголя для нормальных потребителей — налицо. Потому будущее у РАР многообещающее, тем более что вскоре эта служба будет также контролировать оборот табака».
О том, что с уходом Игоря Чуяна проводившаяся им политика будет продолжена, можно судить по биографии нового руководителя Росалкогольрегулирования Игоря Алешина. На протяжении последних девяти лет он возглавлял федеральное казенное предприятие «Союзплодоимпорт», обладающее эксклюзивными правами на культовые советские марки водки («Столичная», «Московская», «Русская» и др.), а до этого занимал должности в «Росспиртпроме» и банке «Северный морской путь».
Алкоголизм излечим — пьянство нет
Но усилий одного РАР для наведения порядка на алкогольном рынке явно недостаточно, и общая ситуация в этой сфере скорее свидетельствует о том, что алкогольная политика государства по-прежнему оставляет желать лучшего.
Если смотреть на официальную статистику, то можно сделать вывод, что алкоголизация населения в России стремительно сокращается. По данным Роспотребнадзора, с 2009 по 2016 годы потребление алкоголя снизилось на треть, с 15 до 10 литров на душу населения в пересчете на чистый спирт, что уже близко к нормам Всемирной организации здравоохранения (8 литров в год). Также на треть сократилось за это время количество больных алкоголизмом на диспансерном наблюдении, а количество больных алкоголизмом на учете в лечебно-профилактических учреждениях уменьшилось за семь лет на 11%.
Эта статистика хорошо коррелирует с данными по производству водки: если в 2010 году его официальный «росстатовский» объем составлял 95 млн декалитров (дал), то к 2014 году рухнул до 67 млн дал. Но основной причиной этого было не чудесное избавление многих россиян от пристрастия к главному национальному напитку и не значительное падение доходов населения, которое началось позже, а введение с подачи РАР минимальных цен на водку (на этой волне, кстати, и взошла «звезда» «Статус групп»). Выпавшие из официального учета объемы попросту говорят о возросшей доле теневого рынка. Благодаря всеобщему внедрению системы ЕГАИС ситуацию удалось несколько выправить: в последние два года официальное производство водки заметно росло: в 2016 году на 16,1%, до 73,2 млн дал, а в 2017 году еще на 9%, до 79,78 млн дал. На фоне затяжного падения доходов населения объяснение этому могло быть только одно: приличную часть произведенной водки удалось вернуть в легальное поле.
Однако нелегальный рынок во всех его многогранных проявлениях — от «левой» водки с легальных заводов до различных алкогольных суррогатов — далеко не искоренен. Трагическим напоминанием об этом стало массовое отравление напитком с этикеткой «Боярышник» в Иркутской области в 2016 году. После этого власти приняли оперативные меры, направленные на пресечение продажи суррогатов в общедоступной рознице, но общая статистика смертности от алкоголя по-прежнему ужасающая. По данным Роспотребнадзора, с 2012 по 2017 годы было зарегистрировано более 301 тысячи случаев острых отравлений от спиртосодержащей продукции, в том числе 81,2 тысячи — с летальным исходом. В 2017 году по сравнению с 2012 годом показатель общего количества острых отравлений снизился всего на 17,5%. Только за первое полугодие нынешнего года от случайного отравления алкоголем скончались 3246 человек — то, что это на 14% меньше, чем за тот же промежуток прошлого года, может служить лишь очень слабым утешением.
По оценке экспертов, причина столь плачевного положения дел — устойчивое сохранение большого разрыва между официальными доходами и стоимостью алкоголя. «Рынок подакцизных товаров надо не только поддерживать и развивать — по-прежнему актуальна тема борьбы с нелегальным и суррогатным сегментом, хотя он выведен из легальной розницы, — комментирует Вадим Дробиз. — Но существовать он будет до тех пор, пока разрыв между ценами на легальный алкоголь и зарплатами в России будет таким гигантским, как сейчас. Наш алкоголь в соотношении с доходами населения примерно в 8−10 раз дороже, чем в странах Западной Европы — это и есть главная причина существования нелегального рынка».
Больше не будем — и меньше тоже
Сохранению высокого уровня алкоголизации общества способствует и сохранение самой структуры алкогольного рынка с значительной долей крепких напитков. По данным Росстата, в 2016 году из всего выпитого россиянами в пересчете на чистый спирт на водку приходилось 38%, на пиво 41,5%, на вино — 10,3%. Но при этом продажи слабоалкогольных напитков упали на 12,2%, шампанских и игристых вин — на 6,9%,»тихих» вин — на 3,1%, а продажи ликеро-водочных изделий сократились всего на 0,6%. В 2017 году на фоне продолжившегося роста производства водки серьезно упали объемы производства вина — до 32 млн дал, хотя еще в 2015 году они составляли 40 млн дал. В результате многие ведущие производители вина, которые только-только вышли в ряды крупного бизнеса (с выручкой более 2 млрд рублей в год), столкнулись со значительным снижением доходов и рентабельности.
Ситуация в виноделии вообще весьма симптоматична для понимания того, в каком состоянии находится алкогольная политика в стране. Два предыдущих крупных экономических кризиса — 1998 года и 2008−2009 годов — были для российских виноделов стимулом для расширения производства и инвестиций, благодаря которым произошла фактическая перезагрузка целой отрасли. Если еще два десятилетия назад словосочетание «российское вино» вызывало лишь снобские ухмылки среди посвященной публики, то теперь качественные образцы имеются практически во всех сегментах вплоть до премиального. Но импортозамещающий эффект от последней девальвации рубля оказался крайне слабым: стоило российской валюте немного укрепиться, как импорт вина вновь почти вернулся на докризисный уровень. В прошлом году его общий объем составил $ 990 млн, или 461 млн литров — это лишь немногим меньше, чем в 2013 году ($ 1,23 млрд, или 505 млн литров), а с учетом затяжного падения отечественного производства это означает, что на полках в сетях вновь доминируют иностранные вина.
Опять же, если судить по официальным источникам, то перспективы российского виноделия — лучше некуда. На недавней встрече виноделов с министром сельского хозяйства Дмитрием Патрушевым приводились такие показатели: благодаря ежегодному направлению средств господдержки в объеме не менее 1,8 млрд рублей с 2014 по 2017 годы площадь виноградников в России была увеличена с 73,8 тысячи до 87,8 тысячи гектаров. К 2025 году планируется довести ее до 120−140 тысяч гектаров, полностью обеспечить потребности отрасли в отечественном посадочном материале, обеспечить импортозамещение 80% виноматериала, дополнительно создать в отрасли до 20 тысяч рабочих мест и т. д.
Усилия Минсельхоза по поддержке виноделов можно только поприветствовать, но последнее слово в алкогольной отрасли, как известно, имеет Минфин, которому подчиняется Росалкогольрегулирование. За несколько дней до встречи виноделов с Дмитрием Патрушевым ведомство Антона Силуанова вновь напомнило об этом, выступив с очередным свежим предложением: отнести к подакцизным товарам виноград, используемый при производстве вина и дистиллятов.
«Это надо же было додуматься! Они там уже настолько чокнулись в чиновничьем подобострастном креативе получить раньше срока хоть какую-то копейку в бюджет, чтобы отчитаться о вкладе в преодолении санкционного провала в нашей экономике, что даже не соображают, что потом обещают отдать даже больше взятого за виноград», — недоумевает Вадим Дробиз. По его расчетам, чтобы довести объем посадок виноградников до заявленного минимума — 120 тысяч га к 2025 году — потребуется более 32,2 млрд рублей господдержки, исходя из необходимых для закладки 1 га виноградников затрат в 1 млн рублей. «А дают в пределах 2 млрд рублей в год. Дыра в 18,2 млрд рублей. И еще вопрос: производство вина и игристого продолжает падать вслед за падением потребления. Государство еще нигде толком не сказало виноделам, что будет способствовать росту потребления вина».
Увеличить спрос могла бы национальная система продвижения вина в качестве альтернативы крепкому алкоголю — по такому пути в свое время пошли скандинавские страны и добились немалых успехов. Но таких мер по-прежнему нет — сам понятие «российское вино» до сих пор во многом является виртуальным. Несмотря на анонсированное создание системы защищенных географических наименований вин, многие производители по-прежнему предпочитают завозить виноматериал из-за границы, разливать его в России и продавать в качестве «отечественного» продукта. В целом же вино в России остается женским напитком: на долю женщин в его потреблении приходится, по статистике, 54%. Причем значительная часть прекрасного пола предпочитает полусладкие вина, в российских реалиях чаще всего имеющие мало общего с теми винами, которые ценят знатоки.
Далека от совершенства и ситуация на рынке классического мужского напитка — коньяка. Как показало недавнее исследование АНО «Российская система качества» (Роскачество), из 47 торговых марок представленных на российском рынке трехлетних коньяков только 15 образцов получили оценки в диапазоне от «удовлетворительно» до «отлично», остальные были признаны неудовлетворительными. Значительная часть претензий была связана не просто с низким качеством коньяка, а с тем, что изделия с этикеткой «коньяк» таковыми вообще не являлись — сразу в 15 образцах был выявлен спирт невиноградного происхождения. Следующую проверку Роскачество обещает посвятить вину, и здесь, несомненно, потребителей тоже ждет немало «открытий чудных».
Николай Проценко
